![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Ко Дню Независимости США
Jul. 4th, 2018 12:39 pmПоследнее время нередко отмечают, что мало иметь правильные институты государства — надо ещё, чтобы они корректно использовались. На эту тему в Уолл Стрит Журнале опубликована хорошая статья некоего Джозефа Тартаковского, бывшего заместителя генерального прокурора Невады и автора. Выдержки в вольном переложении:
Культура, поддерживающая Конституцию Америки
Без неё сдержки и противовесы — баррикады из пены и гири весом в дуновение
Средняя продолжительность жизни национальной конституции — 19 лет. Судьба американской тоже многих беспокоила и продолжает беспокоить, несмотря на 230 лет стажа и выборы каждые два года, которые не остановила даже Гражданская Война. До сих пор после особо эмоциональных выборов президент кажется многим или спасителем, или вестником рока. Почему же Конституция столь прочна?
В первую очередь это её текст, достаточно жёсткий для ограничивания эксцессов, но достаточно гибкий, чтобы иметь дело с новшествами. Как сказал в 1937 году судья Роберт Джексон: "Сдержки и противовесы одинаково хорошо работают как при мотивации злостью, завистью, и личными амбициями, так и при мотивации патриотизмом и принципами."
Это также первая конституция, положившая основой принцип равенства людей. Прогресс в уважении реальных аспектов равенства иногда был весьма медленным, но он всегда был. Тот факт, что мы всегда будем приближаться к идеальной справедливости, но никогда её не достигнем, отражен в введении к Консттитуции невероятно проницательной фразой: "с целью образовать более совершенный Союз."
В 2011 году Верховный Судья Антонин Скалия сказал сенатскому комитету: "У каждой банановой республики есть Билль о Правах." Письменные гарантии бессмысленны без поддерживающей их культуры. Представьте, что бы было, если бы Белый Дом подмял под себя Фокс, Си-Эн-Эн, и т.д. – все яростно спорящие друг с другом американцы тут же объединились бы в праведном гневе.
Конституционализм — не просто институционная форма, а культура: набор чувств, привычек, и предпосылок, некий всеобъемлющий дух, оживляющий бумажную схему, мёртвую без него. Наша сила не в собственно Конституции, а в лояльности к ней. Пока мы храним эту веру, Конституция не в большей опасности, чем Статуя Свободы от муравья.
Культура, поддерживающая Конституцию Америки
Без неё сдержки и противовесы — баррикады из пены и гири весом в дуновение
Средняя продолжительность жизни национальной конституции — 19 лет. Судьба американской тоже многих беспокоила и продолжает беспокоить, несмотря на 230 лет стажа и выборы каждые два года, которые не остановила даже Гражданская Война. До сих пор после особо эмоциональных выборов президент кажется многим или спасителем, или вестником рока. Почему же Конституция столь прочна?
В первую очередь это её текст, достаточно жёсткий для ограничивания эксцессов, но достаточно гибкий, чтобы иметь дело с новшествами. Как сказал в 1937 году судья Роберт Джексон: "Сдержки и противовесы одинаково хорошо работают как при мотивации злостью, завистью, и личными амбициями, так и при мотивации патриотизмом и принципами."
Это также первая конституция, положившая основой принцип равенства людей. Прогресс в уважении реальных аспектов равенства иногда был весьма медленным, но он всегда был. Тот факт, что мы всегда будем приближаться к идеальной справедливости, но никогда её не достигнем, отражен в введении к Консттитуции невероятно проницательной фразой: "с целью образовать более совершенный Союз."
В 2011 году Верховный Судья Антонин Скалия сказал сенатскому комитету: "У каждой банановой республики есть Билль о Правах." Письменные гарантии бессмысленны без поддерживающей их культуры. Представьте, что бы было, если бы Белый Дом подмял под себя Фокс, Си-Эн-Эн, и т.д. – все яростно спорящие друг с другом американцы тут же объединились бы в праведном гневе.
Конституционализм — не просто институционная форма, а культура: набор чувств, привычек, и предпосылок, некий всеобъемлющий дух, оживляющий бумажную схему, мёртвую без него. Наша сила не в собственно Конституции, а в лояльности к ней. Пока мы храним эту веру, Конституция не в большей опасности, чем Статуя Свободы от муравья.
